Лесной комплекс: время перемен

По мнению доктора сельскохозяйственных наук, заведующего лабораторией таксации и лесопользования Института леса им. В. Н. Сукачева СО РАН Владимира Соколова, для развития отрасли требуется коренная перестройка всей системы лесоуправления.

Развал лесного хозяйства России, начавшийся в начале 90-х годов, получил новый импульс при разработке Лесного кодекса 2006 года, составленного в интересах лесопромышленного комплекса (ЛПК). Лесного хозяйства в этом документе нет, оно заменено лесными отношениями. Между тем, система лесоуправления должна учитывать, что в лесной комп­лекс входит не только сырьевая, но и равнозначные ей экологическая и социальная составляющие. Причем экологический блок должен стоять на первом месте.

Выходит, нужен новый базовый закон о лесе?

Да, необходима разработка нового лесного законодательства, но уже с привлечением квалифицированных специалистов науки и практики. Лесной закон должен быть рамочным, кратким, в виде основ лесного законодательства страны. Для субъектов РФ должны разрабатываться свои законы прямого действия, с учетом региональных природно-экономических особенностей лесного хозяйства.

Лесное хозяйство – это отрасль материального производства, в которой, как и в ЛПК, действуют законы рыночной экономики. Исходя из этого и необходимо возрождать лесное хозяйство в России на основе объективной рыночной эколого-экономической оценки лесных ресурсов, позволяющей через механизмы лесной ренты перейти от дотационной схемы финансирования лесохозяйственного производства и лесоуправления к системе, обеспечивающей ведение правильного лесного хозяйства и прибыль. Эти механизмы, кстати, применялись и в царской России, используются и в экономически развитых лесных странах мира.

При государственной собственности на леса в условиях рынка нельзя допускать продажу лесных ресурсов по ценам ниже затрат на их воспроизводство. Поэтому необходим переход на рыночные отношения в лесопользовании, определяя платежи за древесину на корню на рентной основе, что будет гарантировать финансирование воспроизводства лесных ресурсов и отчисление средств в бюджеты разных уровней.

Действующие минимальные ставки за древесину на корню (Постановление № 310 от 22.05.2007 г.) с ежегодными повышающими коэффициентами являются всего лишь простейшей формой прямого налога, не имеющего никакого отношения к рыночной стоимости древесного ресурса и не гарантирующего даже простого воспроизводства лесных ресурсов.

Что предлагает академическая наука для решении этого клубка проблем?

На наш взгляд, при разработке методики эколого-экономической оценки лесных ресурсов следует исходить из основополагающих моментов:

1) лесное хозяйство является материальным производством и должно быть рентабельным;

2) в лесу действуют законы экономики, не допускающие заготовку части древесины, которая не имеет сбыта;

3) в лесопользовании на первом месте экологические и социально-экономические интересы и подходы;

4) неотъемлемой частью оценки лесных ресурсов служит их эколого-экономическая доступность;

5) государство, как собственник лесных ресурсов, имеет право и должно получать лесную природно-ресурс­ную ренту.

Современная парадигма организации лесопользования, базирую­щаяся на действующем Лесном кодексе, чревата деградацией лесного фонда России. В подтверждение этому можно привести следующее:

1) несмотря на повсеместный переход экономики, в том числе и в ЛПК, на рыночные рельсы, лесное хозяйство осталось в командно-административной системе управления, т. е. на обочине развития, если не за ее пределами;

2) соответственно сохранилась и система финансирования лесного хозяйства как материального производства, базирующаяся фактически на лесных ставках тех же времен с поправочными коэффициентами и не имеющая никакого отношения к современным реалиям экономики;

3) размер субвенций из федерального бюджета на ведение лесного хозяйства обеспечивает не более 10–20% от необходимых затрат для под­держки лесного фонда в оптимальном состоянии;

4) скопированная без всякого анализа канадская система арендных отношений в лесах России привела к негативным последствиям. Положение с арендой лесов фактически не отражает интересы арендодателей и арендаторов и не действует как механизм экономического развития ни в части лесозаготовок, ни в части качественного исполнения лесохозяйственных и лесоэкологических требований.

Арендатор у нас по своей сути временщик, заинтересованный в извлечении максимальной прибыли, в том числе за счет лесной ренты. В итоге соз­дается впечатление, что государст­во не заинтересовано в получении законно причитающейся ему лесной ренты.

На слуху еще одна острая проблема – информация о состоянии лесного фонда…

Да, без лесоустройства, которое было фактически ликвидировано, эту проблему не решить. Подмена лесоустройства государственной инвентаризацией лесов (ГИЛ) была грубой ошибкой. Сейчас лесоуправление фактически осуществляется вслепую. Так, давность лесоустройства в Красноярском крае более 10 лет сос­тавляет 94,1%, более 20 лет – 78,7%. Спрашивается, о какой нормальной организации хозяйства в лесах может идти речь? А ведь организация хозяйства в лесах состоит из неразрывной триады: лесоустройство – лесная экономика – лесоуправление. Именно в ее рамках можно решать такие проблемы:

• создание лесоуправления, соответствующего рыночной экономике и обеспечивающего финансовую самодостаточность и гарантированную прибыль;
• возрождение лесоустройства на базе современных технологий;
• определение эколого-экономической доступности и оценка лесных ресурсов;
• определение ежегодной экономически доступной расчетной лесосеки;
• организация своевременного воспроизводства, охраны и защиты леса;
• сохранение биоразнообразия и сертификация лесопользования;
• ликвидация незаконных лесозаготовок;
• подготовка кадров лесных специалистов.

Перспективы развития лесоустройства на современном этапе выглядят следующим образом.

1. Переход на участковый метод лесоустройства с элементами метода контроля текущего прироста. Применяемый более 100 лет и снова закрепленный в последней лесоустроительной инструкции метод классов возраста имеет всем известные недостатки и в сочетании с порядком исчисления ежегодных расчетных лесосек приводит к скрытым перерубам. Современные методы обработки лесотаксационных данных упростят этот переход.
2. Применение инновационных методов лесоинвентаризации. У нас, в Институте леса им. В. Н. Сукачева СО РАН, впервые в России разработана технология лесоинвентаризации на основе лазерной и аэрокосмосъемки, позволяющая удешевить процесс таксации леса не менее чем в 2 раза по сравнению с действующими технологиями при повышении точности работ. После апробации этой технологии предложения были переданы в Рослесхоз, признаны заслуживающими внимания, однако положены «под сукно» якобы из-за недостатка финансирования.
3. Оценка запасов лесных ресурсов с учетом их экономической дос­тупности. Это необходимо для выявления лесных участков, наиболее эффективных для освоения с учетом рыночных цен на лесную продукцию, затрат на лесовосстановление, заготовку и вывоз продукции. Это послужит основой для критериев промышленного освоения и рационального использования сырьевой базы, определения расчетной лесосеки, а также правильного расчета трудовых, материальных и финансовых ресурсов, необходимых для освоения лесных участков.

Это обеспечит деятельность предприятий на принципах неистощительного и постоянного лесопользования. Это позволит привести в известность экономически доступные эксплуатационные запасы лесных ресурсов и исключит крупные просчеты в оценке сырьевого потенциала.

4. Приведение нормативно-технических актов организации и ведения хозяйства в лесах в соответствие с региональными природно-экономическими условиями. Разработка центром подзаконных актов без привлечения ведущих региональных специалистов (практиков и ученых) привела к неудовлетворительному качеству этих документов. Прежде всего, это касается порядка исчисления ежегодных расчетных лесосек, правил заготовки древесины, лесовосстановления, ухода за лесом и др.

Например, применение правил заготовки древесины в Приангарском лесном районе – основном районе лесозаготовок в России – понижает эффективность лесопромышленного производства минимум на 20%. Применение порядка исчисления ежегодных расчетных лесосек приводит к их завышению и истощению эксплуатационного фонда, нарушению прин­ципа постоянства лесопользования. Действующее «Руководство по организации и ведению хозяйства в кедровых лесах (кедр сибирский)» (1990) из-за запрета рубок главного пользования фактически привело к ухудшению их санитарного состояния и увеличению незаконных рубок. Изменение основ организации лесопользования в кедровых лесах Сибири позволит дополнительно получать 18 млн м³ древесины ежегодно при улучшении их санитарного состояния.

5. Восстановление законодательной роли лесоустройства в организации лесного хозяйства, лесопользования и лесоуправления, с усилением аспектов эколого-экономической оценки лесных ресурсов и их экономической доступности в лесничествах и на отдельных аренд­ных территориях. Лесоустройству надо вернуть государственный статус, поскольку леса являются государственной собственностью. Планирование лесного хозяйства на уровне лесничеств должно быть основной функцией лесоустройства. В условиях рыночной экономики финансирование лесоустройства может быть государственно-частным, но государственное финансирование должно преобладать, поскольку лесопользователи (арендаторы) не заинтересованы в такого рода затратах из-за отсутствия права собственности на лес.

Одним из основных рисков развития лесной отрасли считается переоценка лесосырьевых ресурсов, от которой страдают в первую очередь лесопромышленные комплексы…

Действительно, грубой ошибкой является завышение действующей расчетной лесосеки, рассчитанной по устаревшей методике. С 2011 года действует Порядок исчисления расчетной лесосеки, который полностью повторяет методику 1987 года, по которой, например, действующая расчетная лесосека по Красноярскому краю, включая Эвенкию, определена в объеме 81,9 млн м³. В то же время, рассчитанная Институтом леса СО РАН, экономически доступная расчетная лесосека для региона составляет 26,8 млн м³, в том числе по хвойным – 21,4 млн м³.

Все четыре основных способа определения расчетной лесосеки, предусмотренные Порядком, при определенных (далеко не редких) условиях могут обеспечить весьма быст­рое истощение древесных ресурсов, особенно транспортно и технологически доступных.

Так все-таки насколько расчетная лесосека отражает реально возможный в длительной перспективе объем рубок?

На это нет простого ответа, преж­де всего потому, что наибольшую неопределенность в структуре расчетной лесосеки создают экономически недоступные леса. Однако доступность или недоступность участка леса для использования зависит от экономической ситуации, состояния лесной отрасли, рынка лесопродукции, наличия господдержки строительства лесных дорог и ряда других факторов. Прогнозировать их в отечественных условиях – дело нереальное. Наша экспертная оценка такова: в среднем по освоенным лесам России расчетная лесосека при современной структуре спроса на древесину и современных экономических условиях завышена примерно вдвое.

Дальнейшее развитие лесного комплекса России во многом будет зависеть от способности федерального центра к диалогу с субъектами федерации, предприятиями и организациями лесного сектора.

Журнал «ЛПК Сибири» №4 / 2018